(c) REUTERS/SANA
Башар Асад оценил стоимость ликвидации сирийского химического оружия в миллиард долларов. Для разрушенной экономики страны это совершенно неподъемная сумма, и очевидно, что сама Сирия не состоянии выполнить обещание по его ликвидации.
Кроме того, существуют и сугубо технические проблемы — одно дело охранять засекреченные места хранения, другое — в присутствии международных наблюдателей проводить утилизацию оружия. Что знают двое — знают все. В этом случае нетрудно представить, что боевики будут бросать на места ликвидации арсеналов любые доступные им силы, чтобы сорвать процесс. А срыв процесса ликвидации или сроков ее проведения будет означать, что Запад получает очередной повод для силового вмешательства или по крайней мере давления на Сирию.
Организация ликвидации арсеналов «на месте» потребует создания производственной базы, монтажа оборудования, специалистов — в общем, процесс не обещает быть быстрым даже в самых благоприятных условиях, которых в Сирии сейчас попросту нет.
Вывоз арсеналов — тоже дело исключительно нервное, затратное и непростое. Если на железной дороге происходит авария с цистерной хлора — событие становится ЧП масштаба региона, если не страны. Перевозить химическое оружие — нужно брать под контроль весь маршрут следования, задействовать огромные силы и средства, которых опять-таки, у Сирии либо нет, либо почти нет.
10 тысяч тонн отравляющих веществ — это, казалось бы, не так уж и много — примерно 200 цистерн. 4 железнодорожных состава. В Сирии есть железная дорога от Дамаска к Тартусу и Латакии через Хомс, но в условиях войны рисковать перевозкой столь опасного груза весьма непросто. Решить проблему доставкой по автомобильной дороге или по воздуху — рисковать не меньше. Отправка каждой цистерны, грузовика или борта — сложнейшая операция сама по себе, а в условиях войны в силу вступают самые разнообразные факторы, которые учесть все невозможно.
В общем, задача выглядит не просто нетривиальной — она уникальна. Такого события в истории, пожалуй еще не было. Нет опыта, нет технологий решения такой проблемы — все придется делать экспромтом. Поэтому выступление Асада содержит вполне ясный посыл — Сирия готова передать свой химический арсенал под международный контроль, но только при условии, что с момента передачи снимает с себя ответственность за выполнение условий соглашения. Понятно, что сейчас Асад не может ставить условия и вслух заверяет о безусловном характере своей готовности — но иначе понимать его просто не приходится.
Так же понятно, что Западу и США в первую очередь совершенно не с руки соглашаться с таким подходом — они теряют возможность давления на Сирию. И поэтому значительная часть дебатов идет не столько вокруг технических сторон ликвидации арсеналов, сколько вокруг разделения ответственности сторон соглашения. Судя по всему, Асад твердо стоит на своем требовании — и это совершенно не устраивает Запад, желающий стоять над процессом. При этом у Асада есть четко ограниченный лимит времени, который отпущен ему на достижение окончательного соглашения — две недели с момента позавчерашнего выступления Обамы. Запад рассчитывает протянуть это время и загнать Асада (и Россию, естественно) в цейтнот, после чего выторговать более выгодный для себя вариант соглашения. Возможно, поэтому дебаты в Совете безопасности ведутся так, чтобы дотянуть принятие резолюции по Сирии до этого ключевого момента времени.
Первоисточник :
